ПРАЩА СМИРЕНИЯ И ЛЮБВИ

0

Выбирайте оружие правильно

Библейский триумф Давида над Голиафом издавна воспринимается в отрыве от исторического предания, как символ всесильного и чудотворного упования человека на Бога. Юный возраст и небольшой рост победителя одновременно соотносимы с самой главной добродетелью христиан – смирением. Но мало кто задумывается над тем, что Давид был не только смирен и боголюбив, но и смекалист. В семнадцатой главе Первой книги Царств говорится, что на грозного врага отрок вышел с пращой – метательным холодным оружием. Тем самым Давид даже не допустил врага на расстояние удара меча, поразив его в голову гладким камнем.

На взгляд неискушенного читателя, Давид нарушил условия поединка, не взяв с собой обычного оружия: меча же не было в руках Давида (1 Цар. 17, 50). Но, по всей видимости, условия сражения строго не были оговорены. Во всяком случае, о подобного рода правилах в бого­духновенном Писании не упомянуто. Сказано лишь, что своим оружием Давид вызвал ругательства и насмешки Голиафа: что ты идешь на меня с палкою? разве я собака? (1 Цар. 17, 43).

Образ отрока с пращой в руке предельно, до прозаичности, прост. Недаром во всех известных поэтических вариациях на тему победы Давида над Голиафом он появляется лишь в XX веке в стихотворении Валерия Брюсова «Псалом Давида». Но и в этом случае автор как бы невольно обращается к образам из Первой книги Царств: семеро братьев Давида и праща как оружие самого юного.

Праща и палица бесхитростны, но выбор их провиденциален. Не случайно о Давиде говорится, что на это сражение он, как Божий избранник, принял помазание елеем. В толковании на псалмы преподобного Максима Исповедника палица наделяется благодатными свойствами: жезл Твой и палица Твоя, та мя утешиста (Пс. 22, 4). Промыслительным выбор оружия предстает и в поэтической вариации Брюсова:

Кто б Господу о мне сказал?
Он, сильный, Сам о мне услышал!
Меня иноплеменник клял,
Но я с пращой ему навстречу вышел.

Начатая с противительного союза «но» последняя строка подчеркивает неслучайность выбора героя. Автор здесь соединяет свидетельства нескольких источников. Так, первые две строки относятся к 151-й, завершающей Псалтирь, песне Давидовой, тогда как упоминание о праще восходит к Первой книге Царств. Таким образом, на месте псаломских слов о посланном к Давиду боговестнике в стихотворном переложении поэта присутствует замечание об иноплеменнике и об оружии, с которым герой вышел вопреки проклятиям врага.

Невзирая на примитивный, будничный вид своего оружия, Давид одерживает величайшую по значимости победу и отнимает поношение от сынов израилевых. Размышляя о предпосылках этой победы, можно полагать, что отрок, умертвляющий льва и медведицу, мог бы голыми руками поразить и Голиафа. Но он проявляет непонятную, казалось бы, предусмотрительность и выбирает пять гладких камней, складывая их в пастушью сумку. За предосторожностью Давида скрывается его любовь к Богу и к собственному народу. Давид обращается к сопротивнику со следующими словами: ты идешь против меня с мечом и копьем и щитом, а я иду против тебя во имя Господа Саваофа, Бога воинств Израильских (1 Цар. 17, 45). Получается, сам пророк не считает за оружие свои каменья, избирая бесхитростное: да прославится премудрое упование на всесильного Бога. Но вместе с упованием праща Давида символизирует собой добродетель рассуждения, выразившуюся в благоразумности, с которой он подошел к выбору своего оружия.

Юлия Ростовцева
Опубликовано: №16 (629) август, 2017 г.

Поделиться

Комментирование закрыто