Загадка одного тропаря
Жизнь идет, многое стирается из памяти, но некоторые события остаются там навсегда. И одно – наиболее яркое, хоть и прошло уже много лет – как любимый человек сделал мне предложение. Мы дружили уже давно, и в глубине души я знала, что люблю и хочу видеть своим мужем именно его. Видно было, что и он испытывает те же чувства, но главных слов пока сказано не было. Мы постоянно искали общества друг друга, везде ходили вместе, даже подарки друзьям дарили общие. И, расставаясь вечером у моего подъезда, с нетерпением дожидались, пока уснут все домашние и можно будет поговорить по телефону. Хоть всю ночь. А утром встретиться снова. Так шли недели, месяцы – весна, лето, осень…
В том октябре венчалось очень много пар, ни до, ни после не помню такого урожайного на свадьбы месяца. Очередное венчание, очень красивая пара – просто загляденье. Раскрою маленький секрет: когда поёшь на клиросе, всегда интересно смотреть на жениха и невесту. Священник обводит пару вокруг аналоя, мы поем как обычно тропари: «Исайе, ликуй…», потом «Святии мученицы, иже добре страдавше и венчашеся…». Стоп, а причем тут мученицы? Это же венчание, брак, радость, а мы про мучеников и про страдания. Странно! Эта мысль не давала мне покоя до самого вечера. Но вот наконец все ушли, мы остались вдвоем – мой будущий муж тогда был в храме ночным сторожем, и в его дежурства я досиживала до последнего автобуса. Сидим на лавочке, говорим обо всем и ни о чем одновременно, и тут я вспоминаю так поразивший меня венчальный тропарь про мучеников и спрашиваю: «А почему на венчании поют „Святии мученицы“? Какое они имеют отношение к свадьбе? Люди же на радость соединяются, а не для страдания». Он молчит, долго, а потом берет меня за руку и каким-то чужим голосом произносит: «Вот будем мы с тобой венчаться, тогда и узнаешь, почему так поют». Я растерялась настолько, что даже не поняла сначала, что он сказал «мы, венчаться», значит, все-таки… Мысли путались, почему-то вдруг стало очень жарко, и слова застряли в горле. Я будто оцепенела. Было радостно и одновременно страшно – надо как-то ответить, но следующее сказанное слово перевернет всю мою жизнь. Первым не выдержал он: «Так мы будем венчаться?» Свое «да» я не сказала, не прошептала, а как-то выдохнула, но оно почему-то показалось удивительно громким, или это так громко стучало сердце?
ЗАПЛАКАВ, УТКНУЛАСЬ ЕМУ В ГРУДЬ, А ОН ГЛАДИЛ МЕНЯ ПО ГОЛОВЕ И ОСТОРОЖНО ЦЕЛОВАЛ В ВОЛОСЫ, СЛОВНО БОЯЛСЯ РАЗБИТЬ ХРУПКУЮ ВАЗУ.
Всю ночь мы просидели на клиросе, взявшись за руки, а утром сияли столь радостно, что первым вопросом отца Константина было: «Ну что, молодые, после Святок венчаемся?» Как он только угадал? Хотя угадал не только он. Когда мы объявили друзьям и родным о предстоящем событии, никто особо не удивился, словно кроме нас все давно знали, что именно так и будет. Венчались мы и в самом деле сразу после Святок. Платье мне шила его мама, полотенце, вышитое его сестрой, до сих пор лежит у нас дома под иконами. А почему во время венчания поют «Святии мученицы», я так и не поняла до сих пор. Вот таким счастливым был наш путь жертвенной взаимной любви, смирения, терпения и мужественного перенесения скорбей длинной в двадцать два года.
Елена Ульянова
Фото Александра Ульянова
Опубликовано: №19 (632) октябрь, 2017 г.
