Пасха Красная. Двадцать пять лет спустя
Ровно четверть века назад, 18 апреля 1993 года, в Оптиной пустыни после ночного пасхального богослужения были убиты три насельника монастыря: иеромонах Василий, иноки Трофим и Ферапонт. В канун памятной даты корреспондент «Православной Москвы» посетил Оптину пустынь и пообщался со свидетелями тех дней.
Шамордино. Кислые ягоды
В Казанскую Амвросиевскую женскую пустынь мы приехали в девять часов вечера; темно, тихо и морозно. Это по московским меркам еще вечер, а тут уже ночь: сестрам в три часа ночи вставать на великопостное богослужение. Нас накормили и проводили в монастырскую гостиницу с уютными теплыми комнатами-кельями, которые так не хотелось покидать. Особо благодарим игуменью Шамординской обители Сергию (Щербакову) за поистине материнскую заботу о нас.
МЫ ВСЕ В ОПТИНЕ ДУМАЛИ, БУДТО КРЫЛЬЯ У ОТЦА ВАСИЛИЯ ЗА СПИНОЙ СЛОЖЕНЫ
Монахиня Анна, старший иконописец, в пустыни с 1990 года, поступила из Москвы:
– Мы все в Оптине думали, будто крылья у отца Василия за спиной сложены. Много больших высоких отцов в монастыре такой же комплекции, а у него особенная осанка была. Мы уже потом узнали, что он спортом занимался. Я его помню еще иеродиаконом, владыка Евлогий (наместник Оптиной пустыни в 1988–1990 гг., ныне митрополит Владимирский и Суздальский — прим. Ред.) в 1990 году благословил ему и еще одному иеродиакону произносить проповеди. Это сразу запомнилось: проповеди звучали яркие, глубокие.
Иеромонах Василий – Игорь Росляков ( 1960 г. р.) приехал в Оптину 17 октября 1988 г. 5 января 1990 г. пострижен в иночество, 8 апреля – рукоположен в иеродиакона, 23 августа пострижен в мантию, а через 3 месяца рукоположен во иеромонаха.
Потом, уже в Шамордине, я несла послушание на трапезе, и отец Василий приезжал к нам служить. Меня поразило, что он совсем ничего не ел. Трапезники всегда заботятся, чтобы батюшке что-то получше, разнообразнее поставить. Успенский пост был, и он только два куска ржаного хлеба съест. Спрашиваю:
– Батюшка, может вам чего-то хочется?
– Кислых ягод.
На следующий день я передала сестрам в трапезной, чтобы отцу Василию ягод поставили. Он только ягоды и ел, даже к хлебу не притронулся.
Здесь недалеко раньше находился Оптинский полевой стан — монастырские поля, которые регулярно обрабатывались. Отец Трофим нес послушание тракториста, старшим был монах Антоний. Он благословил и к нам заезжать на тракторе, помочь, если нужно. Осенью 1992 года у нас уродилась картошка. Приезжает к нам отец Трофим на тракторе, садится за нашу картофелекопалку. Он ряд прокапывает, а мы, сестры, клубни собираем в ведра. Все с улыбкой и бегом. Отец Трофим сестер подбодрит, сам в лесок побежит, смотрим, дымок появился. Он машет нам – идите картошку печеную есть.
За низкой оградой место гибели иеромонаха Василия
Отец Трофим нас – сестер — жалел. Он был звонарем в Оптиной. У нас тоже была звонница: колокола с веревочками, никаких педалей, никаких устройств не было. Той осенью, когда картошку собирали, о. Трофим, глядя на нашу звонницу, сказал: «Я приеду и все вам устрою». Он позвонил раз и понял, что не хватает одного зазвонного колокола. На Пасху мы ужасно звонили, надрывно, видимо, что-то уже в воздухе витало, мы еще ничего не знали, только днем нам позвонили и сказали… Звон тревожный, я себя утешаю, Пасха – радоваться надо, а крыша железная резонирует – страшно. Днем мы поехали. Отцы во Владимирском храме еще лежали на столах, простынями с головой накрытые, гробы только делали. Запомнились носки беленькие… Доски на колокольне при мне выпиливали, на которые кровь пролилась, потом по щепочке раздали братии и сестрам.
Инок Трофим – Леонид Татарников ( 1954 г. р.) приехал в Оптину в августе 1990 г . Через полгода был принят в число братии, а 25 сентября 1991 г . пострижен в иночество.
В Светлый четверг провожу экскурсию. Говорю, мол, нам колокола нужны, и тут меня мужчина в сторонку отзывает и говорит, что привез нам колокол. История такая: это бывший военный, служил в Козельске, а здесь в соседней деревне у него дом с участком. Однажды солдаты, которые копали ему огород, нашли колокол, и он поставил его в подвале. Прошло лет двадцать, военный вышел на пенсию, крестился и вспомнил про колокол. Решил его в Оптину пожертвовать. На подъезде к монастырю у него сломалась машина, решил пешком дойти. А там уже милиция кругом. Тут этот человек, его Михаилом звали (он уже почил) понял, что колокол надо в Шамордино везти, тем более и найден он здесь неподалеку. Колокол оказался старинный и такой, какой нам нужен – можно сказать, прощальный подарок отца Трофима.
Оптина пустынь. Три креста
Сюда мы прибыли на 40-й день со дня преставления наместника архимандрита Венедикта (Пенькова), 27 лет руководившего жизнью обители. Стоял морозный солнечный день, панихиду совершил с братией обители наместник Троице-Сергиевой Лавры, председатель Синодального отдела по монастырям и монашеству архиепископ Сергиево-Посадский Феогност. Могила отца Венедикта находится перед алтарем Казанского храма. Дальше звонница, где были убиты иноки Трофим и Ферапонт. Чуть левее, если пройти вперед к скитской башне, — огороженный низким забором участок цветника. Здесь был убит иеромонах Василий. А справа — часовня, где покоятся иноки. Внутри три больших деревянных креста и голые стены, подготовленные под мозаику.
Игумен Филипп, начальник иконописных мастерских, в монастыре с 1991 года:
– Три брата нашей обители были настолько своеобразны и так отличались друг от друга, что, можно сказать, Господь их избрал, чтобы показать три пути в монашестве.
Инок Ферапонт – Владимир Пушкарев (1955 г. р.) в Оптину пришел пешком летом 1990 г . На Пасху 1991 г . был облачен в подрясник, через полгода – на Покров Богородицы – пострижен в иночество.
Отец Василий до прихода в монастырь окончил МГУ. Профессиональный журналист, он был еще и профессиональным ватерполистом. То есть это человек, умеющий ставить цели и добиваться их, требовательный прежде всего к себе. Как у человека, владеющего словом, у него были удивительно вдохновенные проповеди: мужчины плакали. В монашестве он возрастал через вдохновение, через изучение Писания, через поэзию, в его дневниках много глубоких, порой парадоксальных мыслей, обобщений. Настоящий поэт говорит простые и известные слова, но при этом заставляет по-иному увидеть жизнь и всю ее красоту. Он непрестанно молился. Братья слышали, как он еще до полунощницы у себя в келье поклоны кладет, иногда всю ночь напролет. Все, что он говорил, было им пережито и пропущено через себя.
Отец Ферапонт до прихода в Оптину занимался единоборствами, был очень живой, а в монастыре погрузился в себя, сосредоточился на молитве. Он пришел будто из первых веков. Стремился к уединению, Антония Великого читал, молился непрестанно. Братия его иногда осуждала даже, но он был весь в себе, поклоны клал, псалтирь читал, постом перед убийством уже как бы и не здесь, не с нами был.
На монастырской звоннице были убиты иноки Ферапонт и Трофим
С Трофимом, тогда еще послушником Алексеем, впервые мы встретились на складе. Надо было оборудовать келью, которую нам с одним братом выделили под мастерскую и для проживания. Выписал доски, сходил на склад за инструментом. Рубанок взял, недели две его не возвращал, а когда принес обратно, то он был в весьма плачевном состоянии. Я бы сам поточил, да точила нет – на дворе 1991 год! Приношу с виноватым видом:
– Алексей, рубанок вот…
– А чего?
– Я его затупил…
– Так я же его поточу!
Он на тракторе работал, вот он едет в монастырь после работы, а земли у нас за Козельском были, попутно еще и бабушкам огороды распахивает, какие-то платочки им белые все время покупал и дарил.
– Трофим, у меня сын пьет, помолись за него.
– А ты мне свечей принеси, я и помолюсь за него.
И вот у него ночью свечи горят, он молится, поклоны кладет, приходит на полунощницу, глаза красные – видно, что не спал.
ОНИ ТАК ОТЛИЧАЛИСЬ ДРУГ ОТ ДРУГА, ЧТО, МОЖНО СКАЗАТЬ, ГОСПОДЬ ИХ ИЗБРАЛ, ЧТОБЫ ПОКАЗАТЬ ТРИ ПУТИ В МОНАШЕСТВЕ
Потом, когда я ближе с ним познакомился на пономарстве, увидел, что он искал любую возможность быть полезным. Ему говорили: «Трофим, ну какой ты монах, у тебя голова как глобус – все время в разные стороны вращается». Он искал, кому нужен в эту минуту. У нас тогда одна девушка жила года два — журналистка из Москвы, а в монастыре просто полы мыла в храме. (Это потом с молодыми девушками в монастыре бороться стали, а тогда – есть и есть, ведет себя нормально, на монахов не вешается — и отлично.) У нее кто-то верхнюю одежду утащил. Трофим – «скорая помощь» для всех, выписал со склада телогрейку. Украли и телогрейку, он свою отдает, и ее умыкнули – время такое тяжелое было, ходили не поймешь в чем… Трофим опять приходит на помощь: «Вечером не получится, но у меня есть пальто прямо на тебя, завтра принесу». Утром приносит, глаза у самого красные: оказывается, он за ночь мужское пальто на женскую сторону перешил. И это когда все ходят в чем попало! Ему не просто помочь надо было, а найти в этом деле красоту.
Диакон Сергий Правдолюбов
Опубликовано: № 6 — 7 (643 — 644) апрель, 2018 г.
Из обращения насельников Оптиной пустыни
«Исполняющему обязанности Наместника игумену Никите, отцам Духовного собора.
Давно назрел и требует разрешения вопрос канонизации трех убиенных на Пасху 1993 года братьев Оптиной пустыни. В этом году исполняется 25 лет со дня их кончины, что является дополнительным поводом к рассмотрению этого вопроса.
…Их почитают (во многом благодаря переводам на семи иностранных языков книги «Пасха красная») в большинстве православных стран. Многие приезжают в монастырь только для того, чтобы поклониться убиенным братьям. Часовня в теплое время года постоянно полна народу. За прошедшие годы собран обширный материал о чудодейственной помощи мучеников.
…Просим исполняющего обязанности наместника игумена Никиту и отцов Духовного Собора подать в комиссию на канонизацию кандидатуры трех убиенных оптинских иноков. Готовы принять участие в составлении необходимых обращений, документов, служб и подборе свидетельств об их чудесной помощи».
Обращение подписано лишь теми священнослужителями, которые знали убиенных иноков при жизни и до сих пор несут послушание в родной обители.
Торжество Православия 25. 02. 2018, всего 16 подписей.
