Красноречивое молчание богослужебных текстов Крестопоклонной седмицы
В середине поприща Великого поста, когда немалый путь уже пройден, но еще далеко до Страстной седмицы и спасительного Воскресения, Церковь постановила выносить Крест Господень для поклонения постящимся, дабы укрепить их в подвиге покаяния и напомнить о смысле Святой Четыредесятницы.
Внимательно вслушиваясь в богослужебные тексты всей Крестопоклонной седмицы, мы, как в каноне Андрея Критского (он снова вскоре будет прочитан – но не за четыре дня, как на первой седмице, а в один день – в среду вечером пятой недели Великого поста), находим множество образов поста и Честного Креста Господня. Пост уподобляется исходу богоизбранного народа из Египта и его сорокалетнему странствию в пустыне; воде, которую Моисей исторг из скалы для жаждущего народа. Образ креста предстает в движении жезла, которым Моисей разделил Чермное море, а затем даровал победу над амаликитянами. И наконец, главный прообраз, о котором Господь Сам говорит в беседе с Никодимом: И как Моисей вознес змию в пустыне, так должно вознесену быть Сыну Человеческому (Ин. 3, 14; см. Числ. 21, 9).
Пост уподобляется исходу богоизбранного народа из Египта и его сорокалетнему странствию в пустыне; воде, которую Моисей исторг из скалы для жаждущего народа
Казалось бы, какие яркие образы! Явление креста в Четыредесятницу во спасение унывающим – и воздвижение медного змия в пустыне, взгляд на которого избавлял от ведущего к неминуемой смерти змеиного укуса: крест – змий, обращение – взгляд, покаяние и избавление от грехов – исцеление от змеиного яда, грех – змеиный укус.
Но нет такого образа в тропарях канонов и стихирах Крестопоклонной седмицы. Осмелимся предположить, что медный змий выполнил свою пророческую миссию и дальнейшее поклонение и сравнение его с крестом уведет нас от спасения далече – как некогда случилось с богоизбранным народом, историю которого каждый верующий воспринимает как свою предысторию. Сыны Израилевы не смогли принять змия как средство спасения от напасти, посланное Богом, но стали поклоняться змию как идолу, кадили ему и называли его Нехуштан (4 Цар. 18, 4). Медный змий Моисеев существовал до времен царя Езекии, который повелел уничтожить его.
Диакон Сергий Правдолюбов
