5 ДНЕЙ 1880 ГОДА В ЗАПИСКАХ СВЯТИТЕЛЯ НИКОЛАЯ ЯПОНСКОГО

0

В год 150-летия основания Японской Православной Церкви  предлагаем взглянуть на первопрестольную столицу России глазами святителя Николая с помощью сделанных им когда-то дневниковых записей

Будущий святитель Николай Японский, а тогда архимандрит Николай (Касаткин), прибыл в Москву 27 сентября 1879 года – за полгода до состоявшейся в Троицком соборе Александро-Невской лавры его архиерейской хиротонии. Уже 3 апреля 1880 года молодой епископ возвращается из Петербурга в Москву и остается в нашем городе до 8 июня. Все это время он активно собирает здесь средства на строительство Воскресенского кафедрального собора в японской столице – будущего Николай-До.  

Прикладываясь к мощам святого Сергия,  я не мог воздержаться умственно от жалобы: «Буду судиться с тобою пред Господом –отчего не даешь миссионера в Японию»

3 апреля
Четверг 5-й недели  Великого поста 

О гостях и гостеприимных хозяевах 

Преосвященный Алексий с московскою угостительностию заставил меня плотно поужинать, хотя есть не хотелось, после чего не оставалось ничего делать, как лечь спать, что сделал я, однако, перебравшись с подушками и одеялом на диван, ибо в матраце заметил хозяев, которые стали бы угощаться гостем. 

Епископ Можайский Алексий (Александр Федорович Лавров- Платонов) – выпускник Московской духовной академии, профессор. С 1878 г. – второй викарий Московской епархии; с 1883 г. – епископ Дмитровский; с 1886 г. – на Виленской кафедре. 


8 мая
Четверг. В Москве  

О митрополичьей шестерне 

Вся духовная знать собралась в Императорских комнатах – викарии, протоиереи, архимандриты. Митрополит почти всех благословил и тотчас же сел в карету – шестерней. Что за прелесть митрополичий цуг в шесть лошадей! И как это пристало Москве! Все, кто встречались, снимали шапки. Прямо видно, что Митрополит едет. Недаром москвичи требуют этого и, когда Макарий стал было ездить на четверке, оскорбились. За ним – карета викария Амвросия (который обыкновенно ездит четверней, как обычно всем московским викариям), за нею мы с Преосвященным Алексием в карете, и потом все духовенство; по церквам, мимо которых проезжали, везде звон. 

 Митрополит Макарий (Булгаков) – выдающийся ученый-историк, автор «Истории Русской Церкви», «Православно-догматического богословия», «Истории христианства в России до равноапостольного князя Владимира» и многих других трудов. 


9 мая
Пятница. День святителя Николая. В Москве 

О Елоховском соборе 

К десяти с четвертью прибыл для служения в Елохово, в Богоявленскую церковь. Великолепнейший храм! Огромный, изящно и богатейше украшенный. Народу было полно, должно быть, тысячи три. На обедне сказал небольшую проповедь, но не мог долго говорить, жаль было народу – жарко очень было всем от тесноты. После обедни всех благословил, причем о. диакон грубенько порядочил. После – на закуску к старосте- мяснику. Хор – причетника, и превосходный, здесь же был. Закуска – кулебяка, свежая икра и прочее. Народ в этом приходе нельзя сказать чтобы богатый, а средней руки, но каково же благочестие, когда воздвигли такой храм. И священник о. Иоанн Березкин, по приходу – человек очень добрый. 

 В этот день епископ Николай отмечал свое тезоименитство. 


1 июня
Воскресенье. В Москве 

Достоевский о нигилистах 

У Преосвященного Алексия встретил знаменитого писателя Федора Михайловича Достоевского. Уверения его о нигилистах, что скоро совсем переродятся в религиозных людей, – и теперь-де из пределов экономических вышли на нравственную почву. О Японии: «Это желтое племя – нет ли особенностей при принятии христианства?» Лицо резкое, типичное: глаза горят, хрипота в голосе и кашель – кажется – чахоточный. <…> Дальше, к протоиерею Гавриилу Ивановичу Вениаминову. Застал у его постели Степана Ивановича Зернова. Просидели до половины двенадцатого; Гавриил Иванович заставил меня взять на Миссию из бывших вещей Высокопреосвященного Иннокентия: омофор, подушку и палицу; еще по завещанию я должен получить полное архиерейское облачение, две митры, посох, дикирий и трикирий, о чем написано в прошении Гавриила Ивановича к Высокопреосвященному Макарию. Екатерина Ивановна и дочь их Катя, уже взрослая девушка, угощали нас со Степаном Ивановичем закуской. Жаль бедного больного! Трудно поправиться ему! 

Вскоре, 18 июля, протоиерей Гавриил Вениаминов скончался и был погребен в Новодевичьем монастыре. 


6 июня
Пятница. В Москве 

Открытие памятника Пушкину 

День, полный глубоких, неизгладимых впечатлений. <…> В церкви Преосвященный Алексий очень раздосадовал пиханьем меня все вперед, что делает он, быть может, и по доброте, но жестоко; я – лицо совершенно случайное – и всегда впереди здешнего викария – что за нелепость? Красный от досады и конфуза, стоял я сегодня впереди его. На панихиду мне не пришлось выйти, так как кафедра была тесна для четверых. После панихиды – речь Высокопреосвященного Митрополита Макария о значении Пушкина для русского языка с приглашением благодарить Бога, что дан был России такой талантливый человек. Речь немножко не по церковной кафедре. <…> Видел славу – олицетворенную; другой славы здесь на земле – нет; разве – народу больше бы. Но Пушкин стоял со склоненной головою, как будто или он виноват пред народом, или он думает о суете всего происходящего, то есть славе. <…> Обед по 25 рублей с персоны. Неудивительно. Такие роскоши – редко. Музыка в соседней комнате (удовлетворяющая по исполнению, думаю, и Рубинштейна, которому только что был представлен), цветы, великолепное освещение. Закуска – с лобстерами почти в аршин; за столом – по левую руку – за неприездом Преосвященного Алексия прямо старший сын Пушкина, по правую – Яков Карлович Гротт, потом – Иван Сергеевич Аксаков; напротив – князь Николай Петрович Мещерский, Софья Михайловна Каткова. Обед нам с Преосвященным Амвросием совершенно постный. 

Через два дня епископ Николай отправится в Нижний Новгород, Казань, Сызрань, Рязань и Ржев, посетит Смоленскую губернию – свою малую родину, потом – Санкт-Петербург и вернется в Москву в последний раз на несколько дней – перед отъездом из России навсегда.  

Дневники читал  диакон Сергий Правдолюбов
Опубликовано: №4 (641) февраль, 2018 

В строительство собора в Токио вложена лепта москвичей

150 лет Японской Церкви – неформальное начало 

Первыми японцами, обращенными в Православие иеромонахом Николаем (Касаткиным) в апреле 1868 года, стали Такума Савабэ, бывший самурай, синтоистский жрец и превосходный фехтовальщик, и два его друга-ронина* – Сакаи Токурей и Урано Тайдзоо. В  Святом крещении они получили имена первых апостолов: Павел, Иоанн и Иаков, и стали ближайшими помощниками свт. Николая в деле становления Японской Церкви. 

* Ронин – самурай без хозяина, свободный воин. 

Поделиться

Комментирование закрыто