Размышления иконописца перед иконой «Вход Господень в Иерусалим»
Город еще спал, когда раздался пронзительный крик в тишине: «Царь входит!..» Кто крикнул тогда эти слова, навеки осталось загадкой. Может быть, один из нищих, коих много обитало у городских ворот. Они узнавали новости всегда первыми и разносили их по улицам, пожалуй, быстрее современного телефона. Или кому-то из пришедших на праздник взбрела в голову такая мысль, или некий паяц решил пошутить с утра пораньше.
Как бы там ни было, город пробудился, зашевелился, зашумел. Первыми к воротам помчались, конечно, дети. Одни срывали по дороге ветви с кустов, а наиболее пронырливые, ловко влезали на пальмы, срезали листья и бросали их вниз людям.
Вслед за детьми потянулись ремесленники и бедняки. И только граждане состоятельные недоуменно разводили руками и спрашивали друг друга: «Какой еще царь?.. У нас один царь, он сидит в Риме, иного не имеем». И все же степенно двинулись вместе со всеми, движимые любопытством.
Город шумел и волновался, но он не знал, что уже обречен и оплакан.
«Иерусалим, Иерусалим, избивающий пророков и камнями побивающий посланных к тебе! Сколько раз хотел Я собрать чад твоих, как птица собирает под крылья птенцов своих, но вы не захотели. Се, оставляется дом ваш пуст». (Мф. 23, 37,38)
Многие из пришедших к городским воротам снимали свои одежды и расстилали их перед Грядущим на осле. Они взмахивали пальмовыми ветвями, кричали: «Осанна Сыну Давидову! Благословен Грядущий во имя Господне! Осанна в вышних!» (Мф. 21, 9).
А те, кто благоразумнее, кому было что терять в этой жизни, пытались кричавших остановить: «Это не царь, это просто нищий бродяга!..»
Но толпа радовалась, плясала и шумела.
Даже римский наместник в своих покоях вышел на крыльцо, поинтересовался у слуг: «Что за шум у ворот? Может, чернь взбунтовалась?» Его успокоили, уверили, что так туземцы празднуют свой праздник, и повода для беспокойства нет.
А фарисеи плотно перекрыли ворота своими телами, не пропуская Входящего в город. «Скажи народу, чтобы так не кричали, ведь так встречают только царя».
«Если я запрещу им, то камни возопиют» (см. Лк. 19, 39,40), – отвечал им Господь, и знати пришлось расступиться, освободить путь в город.
Впрочем, некоторые из них поспешили к первосвященникам, другие отправились к претории, чтобы предупредить власть законную о непорядках у городских ворот.
Народ радовался, ликовали дети, удивлялись идущие за Учителем ученики. И только по лицу одного из них пробежала тень сомнения: «Его встречают как царя, как избавителя. Но царь не может пить и есть с прокаженными и нищими, и общаться с падшими женщинами. Может, Он не Мессия, а лжепророк?.. Тогда по закону подобает донести об этом первосвященнику».
Впрочем, пока Иуда, идет вместе со всеми за своим Учителем. Ни он, ни другие ученики, никто из рода человеческого не знает, какой трон приготовил себе Царь славы. Нет, это не мраморный дворец с гранитными колонами, с серебряной посудой и сладким вином. Не золотой царский венец ждет Спасителя мира, не всеобщая народная любовь, а острые камни Голгофы под босыми ногами, терновые колючки, полное ненависти дыхание толпы, невыносимое бремя Креста, кнут стражников у позорного столба и желчь с уксусом вместо чистой воды…
Но все это еще впереди. Город празднует, поет и танцует. Там гремят бубны, здесь сладко поют струны псалтири, где-то гудят трубы, воспевая победную песнь.
Сегодня городу дарован великий и светлый праздник, накануне черных семи дней. Сегодня город славит Кроткого, едущего на молодом осленке.
«Се бо входит Царь славы…»
Всплесните ему ветвями, воскликните вместе с ангельскими силами: «Благословен Грядущий во имя Господне! Осанна в вышних!»
Владимир Щербинин
Мы очень просим вас поддержать работу сайта газеты «Православная Москва». Пожертвование можно перевести на карту Сбербанка: 4274 3200 3865 4060
ДЛЯ ЗАКАЗА ТРЕБ ОНЛАЙН НАЖМИТЕ ЗДЕСЬ
ОТСЛЕЖИВАТЬ СОБЫТИЯ ЛЕГКО В TELEGRAM И ВКОНТАКТЕ.
ПОДПИСЫВАЙТЕСЬ!
