Дипломат, пропавший без вести в Уфе, предположительно найден в одном из московских монастырей.
Власьев Афанасий Иванович (точные даты жизни не известны) – ведущий русский дипломат рубежа XVI/XVII веков. Был доверенным лицом Бориса Годунова, после смерти которого служил Лжедимитрию I. При Василии Шуйском Власьев был сослан в Уфу. В 1610 году получил разрешение вернуться в Москву, после чего в официальных источниках более не упоминался.
Обширный некрополь Новоспасского монастыря был практически полностью уничтожен в 1927 году. В 1990-е годы восстановлена усыпальница Романовых, где были похоронены дед, мать и дядья царя Михаила Феодоровича Романова.
Отправляясь накануне Радоницы в московский Новоспасский монастырь, чтобы исследовать надписи на уцелевших надгробиях, я и помыслить не могла, что за сюрприз меня ожидает.
Немногочисленные страницы «каменного синодика» – надгробные плиты, стелы и саркофаги московской обители – сохранили сведения о более чем двадцати людях, нашедших там свое последнее пристанище. Среди них московские купцы и почетные граждане, князья и княгини, надворные и титулярные советники, священник сельской церкви и монастырский казначей. Часть имен уже были известны благодаря усилиям краеведов-энтузиастов, некоторые плохо сохранившиеся надписи поддались прочтению впервые после долгого периода забвения.
Напомню, что вплоть до революции в обязанности священников кладбищенских храмов, а также монастырской братии, если при обители было кладбище, входило обязательное совершение заупокойной литии на могилах в дни общего поминовения усопших, а также в день кончины и в день именин каждого, «там лежащего». Поэтому минимум информации в надгробной надписи – это дата смерти и имя христианина, ушедшего в вечность. И поэтому, например, имя казначея обители иеромонаха Иллариона († 16 марта 1897) было целенаправленно сколото – чтобы сделать невозможным молитвенное поминовение. К счастью, буквы имени оказалось несложно восстановить по следам оставшихся начертаний.
Совершенно неожиданно среди памятников XVIII и XIX веков обнаружилось хорошо сохранившееся надгробие времени царствования первого монарха из рода Романовых – Михаила Федоровича. Сам по себе надгробный памятник этого времени для Москвы не редкость. Настоящим сюрпризом стало то, что надпись на этой надгробной плите выполнил придворный резчик Михаила Федоровича. Руке того же мастера принадлежат надписи на крышках саркофагов цариц и царевен, погребенных в Кремлевском Вознесенском монастыре с 1625 по 1645 годы. Оговорюсь: деятельность этого высококвалифицированного резчика не ограничивалась созданием эпитафий только для членов царской семьи. Его руке принадлежат несколько эпитафий из Данилова и Высоко-Петровского монастырей. Придворный царский резчик оформлял надгробные плиты над могилами тех, кто был близок царской семье. Кто же из упокоившихся в стенах Новоспасской обители был удостоен такой чести?
Посмотрим, что написано на плите. Надписьсохранилась почти без повреждений, утрачен лишь год смерти: «В 16… году, 30 марта, в день памяти преподобного отца нашего Ивана, автора “Лествицы”, скончался раб Божий Государева Старого двора Никифор Власьев, в монашестве Нифонт». Надпись, надо сказать, стандартная и загадочная одновременно. Все как обычно в это время: дата с привязкой к церковному календарю и имя скончавшегося раба Божьего. Поражает абсолютное отсутствие сведений о погребенном. Кем он был? Почему не упомянуто даже отчество этого человека? Перед нами, скорее всего, монах Знаменского монастыря (Государева Старого двора). Кем он был в миру?
Фамилия Власьев на рубеже XVI/XVII веков на слуху не только в Москве. Афанасий Иванович Власьев – крупнейший русский дипломат того времени. Власьев прекрасно владеет несколькими европейскими языками и даже латынью, умело ведет переговоры с императором Рудольфом II и английским послом Ричардом Ли, сопровождает на пути в Москву датского принца Иоганна, жениха Ксении Годуновой, и месяцспустя отправляется в Копенгаген, чтобы известить короля Христиана о внезапной кончине принца. Власьев становится одним из самых влиятельных лиц и при дворе Лжедимитрия I и даже выполняет роль жениха на церемонии обручения с Мариной Мнишек в Польше. Тамошняя публика была поражена дерзкими ответами Власьева на являвшийся частью церемонии вопрос, не обручен ли Дмитрий с кем либо. «А я почем знаю? Он мне этого не говорил», – усмехнулся опытный дипломат. И только в ответ на повторный вопрос добавил: «Если бы обещал кому-нибудь, то меня бы сюда не прислал».
После свержения Лжедимитрия Власьев подвергается опале и направляется в ссылку в Уфу, откуда несколько лет спустя, получив разрешение, собирается вернуться в Москву, но больше никаких сведений о Власьеве нет. Доехал ли он до Москвы – неизвестно. Может быть, пропавший без вести в Уфе дипломат Власьев на самом деле принял постриг в одном из Московских монастырей, сменив имя на монашеское, а потом и на схимническое? Или же, например, сын опальной московской знаменитости, чье имя даже на могильной плите запрещено было упоминать, удалился от мира и окончил свою земную жизнь в монастырских стенах?
Остается только гадать и ждать вердикта историков. И, конечно, молиться о упокоении души инока Нифонта.
Анна Житенева
